— Ты прав, — сказала она и как бы «подняла» с земли золотистое пятнышко. Распрямляясь, она легко коснулась моего правого кулака — руки мои, оказывается, все еще были сжаты в кулаки, хотя сам я этого совершенно не замечал. — Разожми, — велела мне она.

Я разжал кулак, и Глория положила мне на ладонь крошечное семечко.

— Не потеряй! — предупредила она. И я бережно сжал семечко в ладони. Глория взяла меня за руку и сказала: ~ А теперь иди вон туда.

Мы сделали несколько шагов по каменистой тропе, внезапно появившейся у нас под ногами. Над головой синело небо, в спину нам светило яркое солнце. Оглянувшись назад, я увидел внизу, под нами, ярко-зеленую равнину и примерно в полумиле от нас, на склоне пологого холма, цепочку деревьев.

— Это что ж там, наша лужайка для пикника? — спросил я.

—Да.

— Надеюсь, виртуальные муравьи не сожрут наши бутерброды? Если муравьи здесь такие же настоящие, как твоя скатерка…

— Выбирай место, — сказала она.

— Ты хочешь прилечь?

— Нет. Я хочу, чтобы ты опустил свое семя в землю.

— По этому поводу существует одно библейское предписание…

— Я имею в виду семя дизайна. Ты можешь посадить его где хочешь. Можешь даже просто бросить его на землю в каком-нибудь подходящем местечке.

— 0'кей. — Я опустился на колени, разгреб землю, положил в ямку семя и засыпал его землей. — Ну, что теперь?

— Все. Больше ничего не требуется. Я встал.

— А дальше что будет?

— Вернемся назад и позавтракаем на траве. И мы, взявшись за руки, побрели назад.

С нашей лужайки не был виден тот каменистый склон, на котором я посадил это «семя». В том направлении вообще ничего не происходило — по крайней мере, в течение получаса, — так что я практически забыл о «зеленом городе».

— Ну что, вино откупорить?

— Да, было бы неплохо.

И тут вдруг — не успел я и глазом моргнуть! — склоны далекого холма совершенно переменили свои плавные очертания.

— Черт побери! — вырвалось у меня.

— Давай я попробую, хочешь? — Глория протянула руку, желая взять у меня бутылку.

— Не в бутылке дело! Там, на холме, что-то происходит!

— Ах да! В первый раз это зрелище кажется действительно несколько необычным.

Прерывистая линия, пробиваясь сквозь холм, все время вытягивалась, росла в высоту, превращаясь в стены…

Мне наконец удалось открыть бутылку, и я наполнил наши стаканы.

Скорость, с которой рос город, все увеличивалась. Теперь он рос ввысь куда быстрее, чем опускалась вниз вершина самого холма. Вскоре его башни стали уже хорошо видны; они становились все выше и как бы покачивались, утолщаясь и продолжая расти.

— Теперь, видимо, происходит виртуальное прочтение заложенной в «семени» программы? — спросил я.

Глория отпила вина, подумала и посмотрела на меня:

— Это может быть все, что угодно, дорогой Альф; все, что я захочу; все, что мне придет в голову. Вспомни: ведь реальность состоит из множества множеств. Ее можно даже вывернуть наизнанку — и заставить город вновь превратиться в семя.

— Между прочим, города по большей части так и поступают. Только это относится скорее к характеристике их обитателей, а не самих городов.

Солнечные лучи сверкали на шпилях, которые уже приобрели отчетливо зеленоватый оттенок.

— Так можно за один день построить целый мир, причем вполне пригодный для житья, — сказала Глория.

— Спорить готов, у тебя есть и другие «семена», которые способны ошеломить любого! — заметил я.

— Да, есть. Но у всего этого есть и отрицательная сторона. Конечно, это грандиозное зрелище — когда видишь всю поверхность планеты, купающуюся в море красок — превосходящих друг друга яркостью, гаснущих, вспыхивающих, смешивающихся…

— И разве бывает у этого конец?

— Однажды я видела полностью оформленный мир. Каждое пятнышко земли было занято. Но жить там не мог никто! Слишком много было посеяно вражды. Да и ресурсы самой планеты были полностью исчерпаны.

— И целый мир… пропал даром?

— Ну, не совсем. Эту проблему решили в другом месте — я уж не помню, то ли с помощью войны, то ли с помощью денег, — и победитель вернулся, разрушил все до основания, добрался до истоков и начал все с самого начала, но уже не с таким размахом. Правда, потом там потребовались немалые усилия по оформлению ландшафтов…

Я налил еще вина, продолжая наблюдать за растущим городом.

— А если это «семя» посадить где-нибудь на поверхности Земли? Оно тоже превратится в город?

— Конечно.

— Но ведь здесь множественная реальность, и, должно быть, ее невозможно просто взять и уничтожить, а потом снова сунуть на прежнее место, когда наш пикник закончится?

— Верно.

— Нет, уровнем вашей технологии можно только восхищаться! — сказал я.

— Это же чудо, что мы с тобой вообще можем вот так разговаривать!

— У меня есть существенное преимущество: я прожила всю вашу историю насквозь.

— Это правда, и к тому же ты знаешь, куда мы идем.

— Только в общих чертах. Будущее отнюдь не так уж неизменно — я ведь уже пыталась это объяснить тебе.

— Неужели ты собираешься снова тащить все это с собой в такую даль?

— Мы ведь уже один раз проделали весь этот путь, правда?

— Но ты сама говорила, что даже Земли там практически существовать не будет.

— Ну, это, конечно, так. Но даже и в этом случае путь перед нами открывается очень и очень неблизкий.

— Вы ведь что-то ищете здесь, верно? Пытаетесь уловить некое событие во времени и пространстве, насчет которого не испытываете уверенности… или ищете некий поворотный момент… Должно быть, это с теорией вероятности как-то связано, да?

— На какой из твоих вопросов мне ответить в первую очередь? Да, здесь есть некий элемент вероятности — как, впрочем, и во всем на свете. Кто знает, что мы можем найти? Ведь именно природа зверя определяет его положение в окружающей природе.

Я снова наполнил наши стаканы.

— И ты по-прежнему ни о чем никогда не проговоришься, верно. Медуза?

Она придвинула свою руку к моей, наши пальцы переплелись, и мы молча стали смотреть, как растет у нас на глазах изумрудный город.

ГЛАВА 5. МОЗГИ И МАРЦИПАНЫ

Наконец изумрудный город несколько замедлил свой рост. А потом и вовсе замер. Я даже в ладоши похлопал.

— Здорово строишь, детка!

Глория чокнулась со мной, и мы прикончили бутылку.

Потом она встала и кивнула головой в сторону только что выросшего города, приглашая меня последовать за ней.

— Сперва, разумеется, посмотрим башню? -спросила она.

— Еще бы! — И мы, взявшись за руки, двину лись к городу, распевая на ходу «Ку-ку, ку-ку, мы идем к волшебнику». ,

— Так ты говоришь, что пишешь для какого-то американского журнала? — спросила она, чуть задыхаясь на ходу.

— Я не только говорю. Я действительно пишу.

— Значит, как только ты соберешь достаточно материала, то сразу отправишься домой?

— Ну ты пораскинь мозгами-то! — рассердился я. — У меня ведь даже ни одного подходящего сюжета до сих пор нет! Никто ведь моим россказням не поверит. И сейчас мне просто хочется еще побыть здесь. С тобой.

— Мне очень приятно это слышать, Альф, — сказала она серьезно и, не выпуская моей руки, вошла в ворота изумрудного города.

Мы бродили по улицам и галереям; мы стояли на мосту, высокой аркой взлетевшем над оживленными магистралями города; мы смотрели из окон уютных квартир… Двигаясь, подобно зеленым мыслям в зеленом мозгу, мы исследовали туннели и парки города, его площади и торговые ряды. Здесь не было ни души. Слышны были лишь наши голоса и шаги. Да еще слабое поскрипывание все еще растущих новых структур и зданий. ; И вот, в очередной раз ступив под очередную арку, я понял: сейчас справа от меня возникнет опасность, какова бы она ни была. А Глория в этот | момент была от меня слева.

Я перенес всю тяжесть тела на правую ногу, а левую занес назад, чтобы удобнее было поворачиваться в случае необходимости.